Запыленные дороги и казарменный уют…
Неужели эти лавры нам покоя не дают?
Неужель песок пустынный, городов умерших прах
Слаще липового меда на обветренных губах?!
читать дальшеЗарядила, как на горе,
Трехнедельная гроза,
А в чужом враждебном море
Ветер треплет паруса…
Да, муссоны и пассаты – неожиданный сюрприз!
Так и сгинем, выполняя государственный каприз.
Продирается сквозь джунгли одичавшая орда…
На холмы Каппадокии не вернуться никогда!
Поневоле вопрошаешь: и на кой нужна она –
С сумасшедшим полководцем – сумасшедшая война?
И о чем, не уставая, что-то зная наперед,
Нам в оплавленных руинах счетчик Гейгера поет?
Под дырявую палатку речка Инд сама течет,
Жаль, что водка и махорка нам неведомы еще!
Развеселая картина: хочешь – смейся, хочешь – вой!..
Окончательно увязли в самой первой мировой…
Смилуйтесь, други старые,
Други верные, государь!
Слабые мы, усталые,
Мы не те уж, что были встарь…
Что же теперь поделаешь,
С глоткой вырванной можно ль петь!..
Сломаны крылья белые,
Не взлететь уже, не взлететь…
Мародерство запретили, не обещан даже рай,
Аристотель побожился, что земля имеет край,
Ну а местные софисты (им семь бед – один ответ)
Утверждают, что на свете смерти будто вовсе нет…
Так вот, через «не могу»,
К неизвестной цели рвемся.
На последнем берегу,
Может статься, оглянемся…
Но с солдатского бивака эта пристань не видна.
О Земле разведка знает, что, мол, круглая она.
Мы еще легко теряем замечательных ребят:
У солдата есть привычка – умирать, когда велят!
Харе Кришна, Харе Рама мы не ведаем конца!
Не сойти улыбке мертвой и полусгнившего лица…
И без нас, стоптавших ноги о дороги дальних стран,
На отцовские могилы опускается туман…
Я буду сниться тебе к дождю, к хорошей вести, к дурной погоде.
Ты не забудешь, какая тьма, какая полночь – июньский полдень…
Мы делим поровну на двоих земную жизнь, о которой помним:
Земля моя, небеса твои – с аэропланом над Геллеспонтом…
-
-
13.07.2007 в 22:18-
-
14.07.2007 в 00:58-
-
14.07.2007 в 01:07-
-
14.07.2007 в 01:08-
-
14.07.2007 в 01:15